- «Культура і мастацтва» 5-6, 2002 г.;
- «Балет» № 3 (118), май-июнь 2002 г.;
- «Известия», 7 декабря 2001 г.;
- «Свободные новости», 7 – 14 декабря 2001 г.;
- «Віцебскі рабочы», 4 декабря 2001 г.;
- «Вечерний Витебск», 8 декабря 2001 г.

 ____________________

«Культура і мастацтва» 5-6, 2002 г.
Татьяна Мушинская
«Место встречи изменить нельзя» - печатается с сокращениями

Марина Романовская - женщина героическая. Это знают все, кто имеет хоть какое-то отношение к Витебскому фестивалю. Каждый, кто приезжает сюда в качестве конкурсанта, представителя прессы или критика. Быть директором и бессменным руководителем элитарного фестиваля танца модерн в наше смутное время, когда у государства хронически не хватает и, наверное, еще долго не будет хватать денег на культуру, - это почти что подвиг.

Понятно, что каждый фестиваль международного уровня требует невероятных организационных усилий и финансовых средств. Судите сами. В Витебск приехало около 400 исполнителей, работало 60 журналистов - пресса, радио, телевидение. Их всех надо было поселить, накормить, составить график репетиций, прогонов, обсуждений, собственно выступлений. Случалось, что буквально с самолета танцоры попадали на открытие, через час или два после приезда происходило конкурсное выступление. У каждого коллектива был свой куратор, который решал все значимые и незначительные вопросы, а они, тем не менее, влияют на самочувствие артиста на сцене.

Все деньги для проведения последнего фестиваля были выделены Витебским облисполкомом. К счастью, не подвел никто из спонсоров – «Белвест», «Шварцкопф и Хенкель», ОАО «КИМ» и др. Думается, именно высокий уровень организации позволил все на фестивале подчинить его величеству Современному Танцу. Как полагают знатоки, имеющие возможность сравнивать, витебский фестиваль по своей представительности, по уровню организации считается одним из лучшим (если не лучшим) форумом современного танца в Восточной Европе. Его неслучайно называют «лабораторией модерна». Наверное, потому, что зрителю, критикам, членам жюри предоставляется уникальная возможность всего за несколько дней увидеть, какие процессы происходят в области современной хореографии, какие тенденции преобладают, где потери, а где приобретения.

К сожалению, никто из белорусских участников фестиваля не преодолел рубеж первого тура. Кто-то увидел в этом «необъективность» жюри, которое, мол, постоянно смотрит в сторону Запада. Кто-то - недостаток опыта у конкурсантов. Или несоответствие избранных выразительных средств общему направлению фестиваля. Кто-то - несоответствие славянской ментальности танцу модерн. К тому же, как известно, бомба не попадает дважды в одно и то же место. В 2000 году, когда в Витебске состоялся Национальный конкурс, творческие достижения многих белорусских участников фестиваля были замечены и оценены.

Вообще взаимоотношения IFMC и белорусских хореографов - это тема отдельного разговора. Показательна в этом смысле творческая судьба хореографа Раду Поклитару. Помню, как в 1997 году, на десятом, национальном фестивале, два его номера даже не прошли во второй тур. И критики в кулуарах дружно утешали постановщика. На предпоследнем фестивале в Витебске, на национальном конкурсе, Раду получил как постановщик первую премию. А позже в Москве, на международном конкурсе артистов балета, - 1-ую премию за лучшую хореографию. В настоящее время Поклитару является главным хореографом Кишиневского театра оперы и балета.

Но вернемся в Витебск. Наиболее интересно белорусская хореография оказалась поданной на концерте открытия, когда после театрализованного представления участников были показаны лучшие номера, отмеченные на предыдущем конкурсе. В том числе и фрагмент из постановки С. Гутковской (в исполнении ансамбля кафедры хореографии университета культуры).
Одним из самых ярких украшений концерта открытия стало выступление Ю. Дятко и К. Кузнецова, солистов Государственного музыкального театра. Они специально приехали из Минска, чтобы исполнить знаменитый номер «Призрак розы». Тот самый, который некогда танцевали Т. Корсавина и В. Нижинский. Только не в хореографии Н. Фокина, а в хореографии Р. Поклитару. Новый «Призрак» оказался блестящей и остроумной пародией, переосмыслением знаменитой хореографии, - так метко высмеивались здесь балетные штампы и в комедийном плане подавались наиболее известные мизансцены из известных классических балетов.

Ну, а что же гости? «Сейчас большой спрос на зеркала», - метко заметила коллега во время просмотра фестивальной программы. Действительно, зеркала были востребованы в каждом третьем или четвертом номере. Так же, как жалюзи и киноэкран в одноактном балете австрийского хореографа Хелены Вейнцель «...And The Damage Done». И публику, и жюри привлекли в этом произведении не только идея, синтез собственно хореографии и киноискусства, но и достаточно емкий смысл. Человек и его тень, первое и второе «Я», оригинал и его двойник, имеющие сложные и порой мучительные взаимоотношения.
Тот же синтез танца и киноискусства, думается, определил успех эстонского одноактного балета «На границе песка и воды» (хореографы Ренэе Номмик и Тиина Оллеск). Его можно было назвать иначе: «Двое, вода и песок».

Гран-при конкурса (и 3 тыс. $ ) получила хореографическая миниатюра «Со своим сном на берег» китайского хореографа Джанд Джи Ганга. Она привлекала своей медитативностью, сосредоточенностью на сфере духа, воссозданием тончайших оттенков чувства. Уровню хореографии соответствовал и исполнитель - Чу Хай. Он профессиональный танцовщик, окончил военное училище хореографии (оказывается, в Китае есть и такое). Шесть лет танцует в качестве солиста в Ансамбле песни и танца Китая. Получил три первые премии на Всекитайских конкурсах. Участвовал в последнем международном конкурсе артистов балета в Париже, вышел в финал, но до победы немного не хватило.

Понятно, что каждый фестиваль - это еще и множество знакомств. Вот несколько фрагментов Витебской фестивальной мозаики.
Аудронис Имбрасас, директор Литовского центра информации танца (Вильнюс), член секции критики:
- В свое время я приобрел классическое балетное образование. Окончил хореографическое училище, танцевал на балетной сцене. Преимущественно в кордебалете, чаще характерные партии, чем классические. Интересно, что свои роли помню до сих пор... В 24 года поступил в ГИТИС. Сначала писал о спектаклях сам, а теперь организовываю фестивали, чтобы о танце могли писать другие.
Центры информации о танце или подобные им организации существуют в Эстонии, Финляндии. Наш центр был создан не только для информации о танце, но и для обмена этой информацией. В 1996 году мы начали продюсировать литовских хореографов, искали для этого деньги. В 1997-ом в Литве начал свое существование Международный фестиваль «Новый балтийский танец». Мы - единственный его организатор. Сейчас работаем вдвоем, втроем. А два первых фестиваля я делал один.
В современном танце есть разные направления - от фольклора, в том случае если он очень радикально меняет аутентичный материал, до неоклассики. Шкала современного танца очень велика.
Понятно, как организатору мне очень интересно попадать на различные фестивали. Если есть возможность, еду. Обычно один раз в месяц я не дома. В Витебске прошло четырнадцать фестивалей. Видел двенадцать из них. Отсутствовал на одном из первых, а позже, во время проведения одного из фестивалей, был на стажировке в Европе. Конечно, одна из целей - отбор: кого, какие коллективы приглашать на свои фестивали. Но интересует и набор идей, преобладание тех или иных тенденций.

Сяо Сухуа, член жюри конкурса, профессор Пекинского хореографического института, член жюри международных конкурсов артистов балета в Пекине, Варне, Москве:
- Китайские артисты действительно получают много наград, в том числе и золотые медали, на международных балетных конкурсах в Москве, Вене, Хельсинки, Шанхае. Причина, думается, в том, что мы серьезно работаем, никто не халтурит. Перед международным конкурсом артисты проходят очень серьезный отбор. Конечно, большое спасибо России, которая в свое время помогала, да и сейчас помогает нам усвоить русскую школу танца.

Инна Каминская, руководитель театра танца «Контрасты» (Петропавловск-Камчатский):
- Наш театр танца существует в городе четверть века. Десять лет я являюсь руководителем коллектива. Основных солистов в театре - пять человек. При театре существует студия, куда мы принимаем детей с пяти лет. Наличие студии - явление в чем-то вынужденное. В городе нет хореографического училища, готовить профессиональные кадры танцоров некому. Поэтому готовим сами. У современного танца много направлений. И джаз, и модерн, и другие. Из этих, совершенно разных средств я как хореограф стараюсь выбирать то, что наиболее интересно работает по замыслу.
В Витебск наш коллектив приезжает уже не первый раз. Конечно, добираться нам не просто - через всю Восточную и Западную Сибирь, европейскую часть России, до Москвы. А потом - уже до Витебска. Считайте, что через полмира летим. Каждый раз ищем спонсоров, которые помогли бы оплатить дорогу. Но каждый раз очень интересно, что увидим на фестивале, чем живут другие коллективы, какие у них творческие достижения. Конечно, надеемся, что когда-то и мы будем лауреатами...

Александр Гиршон, председатель оргкомитета Международного фестиваля «Искусство движения и танца на Волге» (Ярославль):
- Наш фестиваль существует с 1993 года. Прошли четыре форума. Пятый состоится в 2002 году. Это результат российско-американского сотрудничества. Поэтому у фестиваля есть два председателя оргкомитета - один из Америки (Лиса Фед), один - из России. Цели фестиваля движения и танца на Волге - отношения, контакты, мастер-классы, возможность танцевать вместе. Танцевальная палитра фестиваля широкая - от классики и негритянского модерна до экспериментальных работ.
Я присутствовал на прошлом, тринадцатом фестивале в Витебске. В 2000 году Марина Романовская, директор витебского фестиваля, была в Ярославле, на нашем празднике. Кстати, американскую труппу, выступавшую в Витебске, она увидела там.

Евгений Панфилов, художественный руководитель Пермского государственного театра «Балет Евгения Панфилова», член жюри конкурса:
- Чем меня удивил фестиваль? Я имел счастье кому-то позавидовать. Сегодняшняя картина танца свидетельствует о том, как много существует талантливых людей. Мы уже восемь лет выступаем в Витебске. Мне очень приятно, что в этом городе так относятся к нашему театру.

Робер Сефрид, хореограф, основатель балетной труппы «Эмиль Дюбуа», член жюри (Франция):
- Современный танец должен быть основан на чувствах. Можно выработать свою, особую технику, но я сторонник того, чтобы жест был оправдан изнутри. Труппа, которую я возглавляю, существует в Гренобле болыше десяти лет. Конечно, мы чувствуем влияние и американского абстрактного стиля, и немецкого экспрессивного танца. Как исполнитель современного танца я впервые вышел на сцену в 27 лет. Поставленные мной работы имеют разную продолжительность во времени - час, тридцать минут. Иногда рядом с танцорами заняты музыканты. Сейчас я работаю над проектом «Антропология танца» - это научная, академическая работа.

...Когда мы уезжали из Витебска, по всему городу были расклеены афиши, которые сообщали, что начинается двухнедельный музыкальный фестиваль, посвященный И. Соллертинскому. Невольно подумалось, что дух Витебска начала XX века, дух Шагага и Малевича действительно непобедим. Витебский художественный Ренессанс продолжается!
На пресс-конференции у М. Романовской спросили:
«Не хотелось бы вам бросить такое тяжелое и трудоемкое занятие? И не заниматься больше фестивалем ?..»
- «В день открытия - хотелось, а теперь – нет».

____________________

«Балет» № 3 (118), май-июнь 2002 г.
Юлия Чурко
«www.лица.ru»

XIII и XIV Международные фестивали современной хореографии, состоявшиеся в Витебске друг за другом в 2000 и 2001 годах, стали одновременно и танцевальным смотром самой Беларуси на фоне значительной части «танцующей» постсоветской территории, и праздничной встречей друзей: артистов друг с другом и с витеблянами, которые за эти полтора десятка лет сделались заядлыми «модернистами» от хореографии.

Под несчастливой цифрой «13» проходил, судя по итогам, вполне счастливый национальный конкурс, где получили долгожданную возможность продемонстрировать свои успехи белорусские хореографы. Начав развиваться несколько позже россиян и с большим отставанием от Запада, белорусы прошли все положенные искусы пути: ученичества, подражательства, слепого следования за модой. Ныне всё четче проявляются их собственный облик и творческое кредо. XIII и XIV фестивали показали, что при всей несхожести мышления и художественных индивидуальностей белорусских хореографов объединяет общее - стремление сохранить и выразить в танце свой менталитет, синтезировать то новое, что принёс модерн-танец с тем, что было достигнуто в хореографии до него. И, прежде всего, образность, осмысленность, жажду гармонии. Оказалось, что современные белорусские хореографы приемлют модерн, постмодерн и пост-постмодерн до тех пор, пока он не доходит до крайностей, не разрушает сознания, не отрицает человеческих ценностей.

Постановки, показанные белорусами, выглядели, пожалуй, несколько традиционными. Хотя, кто скажет, что для модерн-хореографии является сегодня обычным? Может, самым традиционным и будет отрицание традиций? Но зато эти сочинения были светлы и гуманистичны по мироощущению. Ухаживали за волшебными цветами и махали крылышками-руками персонажи в постановках И. Асламовой из Гомеля. О загадках всяческих пересечений по ту и эту стороны жизни задумывалась А. Махова (Витебск). «Цветущим маем» назвал одну из своих работ гродненец А. Тебеньков, получивший на XIII фестивале приз «За творческий рост».

Таинственные и поэтические русальные обряды вдохновили руководителя коллектива Белорусского радио и телевидения Л. Симакович. Синтез фольклорных мотивов с лексикой модерна лежал также в основе постановок С. Гутковской, балетмейстера танцевального ансамбля Белорусского университета культуры. За опус «Свадьба: эскиз к обряду» автор получила третью премию на национальном конкурсе XIII фестиваля. Непритязательность названия лишь подчеркивала завершённость и целостность сценического действия: сюжет - парня и девушку женили против их воли - воспроизведен по всем законам образности, драматургии, полифонии. Светлым было мироощущение лидера гродненского коллектива «ТАД» Д. Куракулова. Фантазия, как всегда в его постановках, била ключом, и он по праву занял второе место. Его «Призрак» на музыку В. Захарова (в виртуозном авторском исполнении на гитаре) стал маленьким открытием фестиваля. Движения двух фигур, слитых в одну с помощью эластичной ткани, впечатляли богатством пластических находок и мягким юмором. Двуликое существо не превратилось у Д. Куракулова в страшное чудовище, а было созданием ласковым и игривым.

Первое же место в конкурсе XIII фестиваля совершенно справедливо заняли работы Р. Поклитару. Хореографу природой дан талант пластически-острого видения бытовых, на первый взгляд, ситуаций, которые приобретают в его сочинениях обобщённость, делаются тем, что мы называем типичным случаем. В миниатюре «Мир не кончается за порогом твоего дома» муж и жена представляют два разных начала. Он, используя выражение Гумилева, - пассионарий, стремящийся узнать новое, увидеть большой мир, что начинается за порогом. Она же хочет ограничить жизнь кругом семьи, боится выйти за пределы дома. В результате, муж уходит, и вести из далёкого мира, словно опавшие листья, напрасно кружат вокруг неё, оцепеневшей в одиночестве за семейным столом. В другой миниатюре подобная же ситуация разыгрывается иначе: после очередной ссоры темпераментный муж кидает вещи в чемодан и уходит, чтобы потом вернуться тихим и покорным. Но счастье длится недолго: новая вспышка вечного конфликта заставляет мужчину в ярости покинуть пенаты. Теперь уже за чемодан хватается его настырная, назойливая жена - и бежит вслед за ним...

Артисты Ю. Дятко и К. Кузнецов, получившие премию «За исполнительское мастерство», в гостевых вечерних программах фестивалей станцевали еще два номера Р. Поклитару. На тринадцатом - очень смешной парафраз адажио из «Лебединого озера», где Одеттой предстала вдруг современная «бизнес-леди» в очках и узких брючках, а роль Лебедя и отца-одиночки досталась мужчине. После прошлогодней победы в Витебске, Р. Поклитару завоевал первую премию и в Москве на Международном конкурсе хореографов 2001 года, после чего получил приглашение возглавить балетную труппу Кишинёвского театра оперы и балета. Но не забыл пестовавший его фестиваль прислав на очередной, четырнадцатый, остроумную пародию на классический балет «Видение розы».

Тот факт, что миниатюры Р. Поклитару были высоко оценены и пользовались большим успехом у зрителей, очевидно, стал определённой «информацией к размышлению» для многих белорусских хореографов, которые пока только ищут свой путь На облик и стиль отечественного танцевального модерна, как и всего витебского фестиваля, бесспорно, оказало влияние также и то, что бессменным председателем его жюри является В. Елизарьев (кстати, учитель Р. Поклитару) - сторонник осмысленной, образной хореографии Будем надеяться, что национальные конкурсы задуманные «вдохновителем и организатором всех витебских хореографических праздников Мариной Романовской, её командой и генеральными спонсорами - предприятием «Белвест» и фирмой «Шварцкопф и Хенкель» (их нельзя не назвать, ибо они не только финансово помогают фестивалю, но выступают как соавторы его организаторов), дадут белорусским хореографам еще один шанс художественно и убедительно выразить свой «пластический менталитет».

Пока же на последнем, XIV фестивале, «скромное обаяние» белорусских танцоров оказалось» в тени: ни один из конкурсантов не вышел в финал. Это и не удивительно - их затмили фундаментальные и яркие постановки, привезённые известными коллективами из ближнего и дальнего зарубежья.

Совместную работу с голландским хореографом Полом Нортоном показал «Русский камерный балет «Москва». Спектакль «Взлом», название которого, возможно, определила «взламывающая» слух музыка, содержал энергичные волевые движения, кинетический напор которых прекрасно передавали великолепно обученные артисты. «Острословна» и хореографическая вариация солиста, где он, подстать хамелеону, с помощью палочки превращался в дирижёра, слепца, шпагогоглотателя, полицейского-регулировщика, эстрадного певца, наркомана, гордого членоносителя и кокетливую девицу, подкручивающую ресницы. Эти метаморфозы немало способствовали тому, что «Взлом» получил специальный приз «За актерское мастерство».

Жизнь человека в эпоху катастроф воспроизвела литовская «Аура». На фоне телевизуальной Вселенной, разразившейся нашествием комет, в перманентной судороге живут люди. Изобретательная лексика хореографии вполне оправдывала название постановки - «Extremum Mobile» - и право на одну из четырёх равнозначных премий фестиваля.
К слову, обилие различных кино-и телеэкранов на сцене отражало не только возросшее техническое оснащение коллективов, но и приход новой моды. Современная хореография уже не раз переживала повальное увлечение какими-либо приемами, быстро перетекавшими в штампы. Несколько лет назад на модерн-сцену налетел «цунами» из стульев, ныне в «джентльменский набор» уважающих себя коллективов вошли, так называемые, средства массовой информации. Любопытно играл с собственной тенью, вернее, со своим визуальным двойником, герой номера «Laroque Dance Company» из Австрии, что принесло ему одну из премий фестиваля.

На протяжении долгих тридцати минут с помощью киноэкрана и выразительных движений выясняли отношения сами с собой, друг с другом, и песком и морскими волнами Рене Ныммик и Тийна Оллеск из Эстонии (также премия фестиваля).
Более скромно, всего лишь тремя полосами отражающей фольги, не очень нужными для действия, экипировалась хореограф из Польши Ханна Стржемецка, что не помешало жюри оценить специальным призом хореографию этого номера. С помощью экрана сумела воздействовать на эмоции большинства присутствующих в зале Ольга Пона из Челябинска. Оставаясь верной своей русской теме, она создала сложную связь порой ошарашивающих ассоциаций из непредсказуемого соединения сцен, в которых беспросветная отечественная тоска соседствовала с агрессивностью восточных единоборств. Женщины здесь с криком падали из рук мужчин, плачущая деревенская старуха смотрела с экрана на тусовавшуюся на сцене авангардную молодежь, а невидимый принтер печатал на киноленте нецензурные частушки. В конце концов, шокирующий контрапункт лубка, модерна и действительной жизни сплавлял все в единую картину. Артисты словно снимали с себя маски, становились самими собой и пополняли строй запечатлённых на плёнке: настоящих жителями страны. Когда же перед зрителями внезапно возникал ряд подлинных лиц, в душе просыпались давно забытые чувства, на глаза наползали слезы, и ты понимал, как умело выстроен щемящий душу образ России. Точно попадало в цель и название постановки: «www.лица.ru».

Как всегда, на высоте оказались хореографы из Китая. Танцовщик Zhang Yi Gang в двух своих миниатюрах - «Сон на берегу» и «Добродетель» - сумел рассказать о жизни Человека в столь широкой и одновременно тонкой гамме чувств, что заслуженно получил Гран-при фестиваля.

Но подлинным потрясением стали спектакли, показанные в гостевой программе XIV фестиваля. При всем уважении к профессиональному коллективу «Dancing People Company» из США, это было не его время. В центре оказались сочинения Евгения Панфилова и, прежде всего, его знаменитая, увенчанная «Золотой маской» постановка «Бабы. Год 1945». Созданный для «Балета толстых» и посвященный победе в Великой Отечественной войне, спектакль поражал неожиданным, но очень точным «попаданием в тему», в фактуру исполнительниц. Лишённый хореографического профессионализма и техники, балет производил, тем не менее, более сильное впечатление, чем, если бы был исполнен виртуозными и стройными балеринами. Так близко подойти к правде жизни в условном по своей природе искусстве, так художественно и экспрессивно в пластической форме воспроизвести атмосферу «праздника со слезами на глазах» дано только большому таланту.
Е. Панфилову удалось добиться в этом произведении катарсического воздействия на зрителей, сотворить чудо, на которое далеко не так часто способна нынешняя хореография.

Сильное впечатление оставил и второй балет Е. Панфилова - «Капитуляция», эпиграфом к которому автор взял слова Ницше: «Я поднял занавес и увидел человеческую порчу». Спектакль по своей стилистике перекликается с недавно созданной М. Шемякиным скульптурной группой, изображающей человеческие пороки. (Воистину, одни и те же идеи «носятся в воздухе» времени!) Постановщик создаёт редкий по окрасу, сардонический образ смертельной уморы, проводит перед зрителями вереницу монстров, художественно задуманных и самоотверженно воплощенных артистами труппы. Раскованное, буйное воображение Панфилова, рождающее причудливые метафоры, символы и аллегории, в то же время прочными нитями связано с действительностью. При всей фантасмагоричности сочинённого хореографом мира, в нём угадываются конкретные явления современного общества: непристойное фарисейство, агрессивное мещанство, циничный обман, власть безголовых пигмеев.
Жутким напоминанием о массовом душегубстве становится эпизод, когда люди снимают свои одежды и в смертных рубахах уходят со сцены, а оставшиеся после них дымчатые силуэты, словно крематорский пепел, сметает равнодушный уборщик...

Глядя на постановки Панфилова, начинаешь думать, что рядом с ними многие картины кошмаров и катастроф, нарисованные зарубежными хореографами-модернистами, являются всего-навсего «страшилками», призванными поперчить и подогреть, сделать поострее и погорячее пресную, остывающую жизнь. Замечено же, что благополучным людям после сытного обеда нравится поразмышлять о конце света: находясь в безопасности, посмотреть «ужастик», будучи уверенным в прочности своего семейного очага, покопаться в тёмных низинах человеческой природы. Создавая суррогатный мир, искусство компенсирует нам то, чего недодает реальность. Е. Панфилову не приходится пугающе щёлкать вставными челюстями и нарочито нагнетать ужасы. Страшна сама жизнь, что просвечивается и воплощается в луче его волшебного «пластического фонаря».

На XIV фестивале отсутствовали такие признанные мастера модерн-хореографии и участники почти всех предыдущих конкурсов, как Т. Баганова, Н. Огрызков, А. Пепеляев. Но праздник не стал от этого менее красочным и масштабным. Программа едва вместила в себя всех прибывших, а финальный тур, где, как известно, демонстрируется самое лучшее, длился четыре с лишним часа!
Кроме уже названных, в Витебске было показано много других интересных работ. Специальным призом секции критики был награждён проект москвички А. Шевченко «На ветру», содержавший в себе немало ярких фантазий. Хореографу Санкт-Петербургской группы «Каннон-Данс» Н.Каспаровой удалось в постановке «Песни Комитаса» выразительно передать стилистику армянского эпоса, создать узорчатую, словно восточный ковёр, танцевальную картинку. Также у этого хореографа получилось забавным пластическое трио девушек, дружба и вражда которых переменчива, как весенний ветер.
О проблемах взаимоотношений мужчин и женщин свежо рассказывает А. Игнатьев в своём номере «Не танец». Заметной была постановка «Симфония одиночества», показанная кировским театром «Каданс», где заинтересовал поиск многомерной образности.
Пришёл в Витебск и пока известный больше по описаниям перформанс: две молодые шведки в гриме старушек с длинными прутьями-пальцами появились перед началом одного из концертов и на глазах изумленных витеблян изобразили неудовлетворённое желание заполучить что-то из работающего в фойе буфета, а потом принялись бродить среди безудержно расступавшейся перед ними публики. Теории, питающие перформансы и хеппенинги, то ли, к сожалению, то ли к счастью, пока ещё мало известны нашим зрителям.

Витебский фестиваль предоставил свою сцену самым различным формам современного танца и самым разным художественным индивидуальностям, нарисовав контрастную картину мира. Здесь с одинаковой убеждённостью констатировали конец света и его цветение. Здесь соседствовали болезненная судорога и вдохновенный полёт. Здесь пинали женщин ногами и мечтали о великой любви. Музыка могла реветь заводской сиреной, скрежетать и лязгать металлом, а хореография петь, словно сладкоголосые сирены Древней Греции.

И всё это явилось результатом стремительного извержения творческой энергии, свечение которой рассеивало темень декабрьских вечеров вокруг Дворца во Фрунзенском парке, где проходил фестиваль. Казалось, что и лица идущих на концерты людей освещались этим светом, светом творчества. Без сомнения, Витебск и многочисленные любители этого «нового», «другого», «свободного» танца, приезжающие в город со всех концов страны, будут с нетерпением ждать следующего, XV фестиваля.